Этой ночью в огромном диком лесу, что издавна протянулся своими корнями к самому северо-востоку Центральной равнины, совсем не спокойно. Между толстых темных стволов будто бы в неком воинственном ритме отрывисто вспыхивают огни факелов. Они до странного торжественно сообщают всякому, кому случится бродить по округе в это время суток, что охота идет.

О да, священная охота в самом разгаре!

А священна она сегодня потому, что десятки верующих объединены лишь одним своим истинно бескорыстным чаянием: вернуть то, что было украдено у, казалось бы, давно позабытой в этих краях небожительницы много-много лет тому назад...

И эти опьяненные гневом своей правоты дураки совсем не прячутся, они все кричат:
«Мы восстановим честь нашей прекрасной богини!‎», «Восстановим, а она обязательно вернется и вознаградит нас!», «Вознаградит!» - в самом логове "зла" они кричат и кричат о том, как стоило им обычным работягам отвернутся лишь на секунду, скорее даже моргнуть, когда проклятый демон успел сорвать прическу с головы их принцессы, уже второе столетие как вознесшейся. И от стыда дева эта спряталась, оставив на долгие годы без своего благословения всю страну…

Монстр должен поплатиться за то, что он сделал с ней, со всеми ними! Он должен заплатить высокую цену за все те неудачи, что этим беднякам пришлось пережить на своем веку!

Они идут и они кричат, пока их рваные одежды гордым флагом развеваются за спинами... Очевидно, лишь возросшая нужда заставила этих людей вспомнить о своей вере.

Чуть поодаль от "верующих" гораздо более бесшумно сквозь заросли прорываются нанятые ими заклинатели. И двое из них, самые молодые на вид, вполголоса переговариваются между собой:
- И как им еще не надоело? Одна и та же слезливая история каждые полчаса, сил моих больше нет!
- Хах, такова уж вера человеческая в "награду"... А самое смешное, что награду это они придумали себе сами.
Тогда один из юношей самодовольно улыбнулся:
- Приятно знать, что этим мы от них отличаемся, - красуясь, он подбросил в руке мешочек с деньгами, но проследив за его полетом, остановил взгляд на верхушках высоких сосен впереди. Там свет от факелов то и дело выхватывал красные части сетей, протянувшихся далеко-далеко вглубь. - Слушай, а паутина Гуй Чжижу горит? Может, не помешает нарисовать парочку огненных талисманов?
- Думаешь, это поможет выкурить ее?.. Ну, я точно слышал, что из той самой деревни ее "гнали огнем", а вот что это значит… - второй в ответ пожал плечами, словно бы говоря: «Решай сам».
Но тут сбоку от них раздался хрипловатый мужской голос:
- Из "той самой деревни" ее не просто огнем гнали, сгорел весь лес вокруг. Как видишь, не помогло. - к ним обернулся один из наемников.
Еще до того как выйти на охоту парни запомнили этого своего "коллегу" по большему ожогу на левой половине лица, а также маленькому старому браслету на правой руке, который он то и дело нервно покручивал. К слову, браслет этот выглядел так, будто бы он был сплетен неловкой детской рукой и слишком сильно выбивался из всего образа мечника. Очень угрожающего образа.
Так что сейчас друзья с небольшой опаской покосились на него, ожидая какого-то продолжения и не спеша ответить, но этот мрачный мужчина больше ничего не сказал и просто ускорил свой шаг.
Когда он отошел на достаточное расстояние, юноши продолжили:
- Знаешь, что?
- Мм?..
- Не нужны нам этим талисманы! Нету на свете нечисти, которую не зарезать хорошим заклинательским мечом, для того они и выкованы... Что важнее, как славу-то делить будем? Нас, как видишь, - он оценивающе прошелся глазами по мускулистой спине только что отошедшего человека и немного приглушил свой голос, - много, а каждый, думаю, захочет нанести решающий удар.
Когда он сказал это, высокая женщина, что все это время молча шла рядом и слушала их разговор с отпечатком подчеркнуто вежливого раздражения на лице, рассмеялась:
- Ооо, поверь, нас недостаточно. И то, я бы посоветовала тебе и твоему другу развернутся и поскорее бежать в вашу школу, в теплые постельки, пока не поздно. Молоды еще, жалко.
- И вовсе мы не адепты!..
- Неважно. Этот монстр порежет вас, как младенцев.
От этих слов по спинам друзей поползли мурашки... "Коллеги" вызывали все больше сомнений.
Кашлянув, один из них все же решился шепотом уточнить:
- ...А почему нас "недостаточно", госпожа?
- Почему? - она грубо хмыкнула и объяснила преувеличенно нейтральным тоном: - Кроме двух десятков бесполезного мяса нанимателей и одного простого наемника, чья полезность пока под вопросом, здесь только семь заклинателей. В прошлый же раз, когда я участвовала в охоте на призрачную паучиху, их было тринадцать... И что вы думаете? Меньше чем за четверть часа все мои соклановцы лежали на земле. Вернее, там лежало то, что от них осталось.
- Ох, мне очень жаль.
- Не стоит. Лучше запомните: ее нити - не просто паутинка. Это хотя и тонкие, но острые, словно бы из горячего металла вылитые, плети.
- Как же вы выжили?..
- Случайность? Знаю только, что об этом демоница еще пожалеет, - женщина покрепче сжала свой меч в руках.
Быть может, сегодня она наконец сможет отомстить за своих добрых товарищей? Годы назад они были всего лишь неопытными дураками из маленького клана, которые спешили побыстрее заслужить уважение. Кто ж знал, что так сильно ошибутся с выбранной целью.

***

Она слышит, как они идут… Нет, она это чувствует. От топота их ног дрожит земля, дрожит и то, что над ней. Большая красная паутина, которую она успела сплести за этот месяц, накрыла собой, кажется, все небо... Конечно, на самом деле это не так, но Санцань нравилось иногда представлять, что она может сделать мир чуточку уютнее для себя. Особенно в такие моменты, когда тревожная вибрация нитей вокруг подсказывала: в этом лесу больше не безопасно.

Марионетка уже знала, что отпущенный на днях человек обернется для нее проблемами.
Они встретились в очень похожую ночь у реки, когда призрачная паучиха выползла из своего логова, услышав чужие крики. Сначала она подумала, что человек этот просто омывался. Она видела путешественников, которые делали это тут и раньше... Но почему же тогда он так шумно бултыхался и, кажется, просил о помощи? Она достала его из воды. Просто потому, что было любопытно, зачем он вообще туда полез, раз не умеет плавать? Столкнул кто?.. Но стоило ему откашляться и заметить нечеткий силуэт Санцань в темноте, как мужчина тут же упал на колени. Он благодарил свою "богиню" за спасение, за уже второе спасение его недостойной жизни...
Кукле еще тогда все это очень не понравилось. Она уже хотела скрыться в кроне повыше, но тут из-за облаков вышла луна-предательница, и когда мужчина поднял глаза от земли, она увидела, как лицо его исказилось ужасом.
«Правильно, беги. Я не твоя богиня», - думала тогда Сянцань, глядя ему в след. Только когда удивление от ситуации прошло, демоница поняла, какую ошибку она допустила.

Ну, ничего не поделаешь. Сейчас девушка прислушалась:
«Двадцать… один человек? Нет, двадцать восемь», - вибрации от семи почти не слышно, их шаг слишком легок... Так ходят только заклинатели, знает Санцань. На этот раз их меньше, но было бы хорошо, если бы совсем не пришлось драться. Лучше поспешить.

Жаль, конечно, что придется оставить все плетение тут. Одна из лучших ее работ.

Кукла, что до того висела высоко-высоко на сети, зацепившись за нее неестественно вывернутыми в обратную сторону ногами, немного еще проползла и спрыгнула вниз. В полете, чуть не достигнув земли, рукой она зацепилась за толстую ветку, а потом еще за одну…
Именно так из очередного "дома" бежит Гуй Чжичжу, известная своей скоростью в кругах охотников на нечисть.
У нее почти нет личных вещей, чтобы они замедляли передвижение. Марионетка и правда летит очень быстро, но вот только… Куда?

И когда внутри успело расцвести это странное колющее чувство? Если бы Санцань еще знала, как оно называется.
Резко колющее чувство появилось и в ее пустой голове. Тогда девушка, чуть не врезавшись в огромную сосну на повороте, снова услышала их.

Остановись!.. Остановись!

Остановится? Но она уже так долго бежит. Почему именно сегодня?

Мы устали. Мы слишком устали… Сколько можно?

И правда, сколько?.. Семь лет? А что будет потом? Первый десяток? Четырнадцать лет этой полной тревог "жизни" в нескончаемых прятках?

Нам так страшно! Так страшно! Это больно, очень больно! Отпусти.

Отпустить, то есть быть "уничтоженной", как называют это заклинатели? Ну, раньше ей эта идея точно не нравилась… Интересно, почему? Почему же она так хотела жить?

Чтоб ты споткнулась!

Над головой Санцань что-то хрустнуло. Кажется, девушка слишком отвлеклась и случайно зацепилась за ту самую ветку. В каждом лесу обязательно должна находиться хотя бы одна "та самая", которая не выдержит ее веса.
«А вот и еще одна ошибка... Лао лао назвала бы это плохим знаком. Может быть, именно сегодня все закончится?» - подумала марионетка, тупо уставившись в пустоту, пока на секунду повисла в воздухе, чтобы с треском свалиться в кусты и красным клубочком покатиться с холма.

Голоса же неупокоенных душ совсем перешли на крик...

Чтоб ты ноги переломала! Остановись!!

И Санцань остановилась, как только закончился каменистый склон. Сильно запутавшись по дороге, она выкатилась на небольшую поляну, усеянную красными цветами. Здесь она, сидя на коленках, с тихим механическим скрипом подняла голову вверх, глядя на сосновые верхушки вокруг, так похожие на все остальные, что она успела повидать за эти долгие семь лет…

Какие бессмысленные, долгие семь лет.

Она моргнула, словив в своих стеклянных глазах мерцание звезд сквозь редкие просветы в сетях. Девушка потянулась своей неловкой искусственной рукой к ним, только чтобы спустя секунды раздумий поднять ее еще немного выше и зацепить заколку с головы.
Ножницы, что разрезают пространство, с шорохом упали в траву рядом.

Санцань все еще чувствует вибрации нитей и знает, что если будет просто продолжать тут сидеть, за ней придут. Придут и уничтожат. Они уже так близко... Даже если снова побежит, драки точно не избежать.
А драться она правда не хочет. Она тоже устала.

Остается воспользоваться порталом? Но куда открыть его? Санцань знает только леса, а в лесах ее всегда найдут.
И тут кукла вспомнила еще одно место, в котором она успела побывать… Старый магазинчик темных искусств. Конечно, там ее найдут еще быстрее, но если умирать, то, может, лучше сделать это именно там? Ох, было бы здорово!

Девушка подняла Цяоси с земли и прижала их к своей груди, зажмурилась, стараясь вспомнить то место как можно лучше... Да, она решилась. Пусть монстр лучше будет уничтожен там, где он был рожден.

Звучит правильно?

Вокруг ее сгорбленной фигурки таинственно покачиваются на ветру лилии, а дрожь сетей над головой почти оглушает...

Скоро все кончится.

Отредактировано Xiang Shisuan (2022-05-14 18:51:21)

Подпись автора

Спутанные нити судьбы Ветер тосклив, а вода холодна

Используя артефакт, Санцань сосредотачивается, с безучастностью смертника отключаясь от тревожащей реальности. Девушка жмурится еще сильнее, а тело ее как по щелчку расслаблено припадает все ниже к земле. Потому что для марионетки без воли нет ничего проще, чем впустить в себя пустоту. И теперь со стороны она скорее похожа на сваленную кучку чего-то сломанного, нежели на ту Ткачиху, которой двадцать семь лет назад создала ее госпожа Найсан.

Секунды медитации - и Санцань больше не слышит плач неупокоенных душ, просящий ее остановится. Лишь спокойный шум потустороннего прибоя. Бескрайнее черное море - так выглядит ядро этой нечисти, окончательно потерявшейся в отсутствии смыслов.
Здесь, внутри самой себя она и раньше часто пряталась от голосов в голове, потому что знала: в отличие от людей, чтобы найти ее, им даже прорываться сквозь заросли не нужно... Одинока и в то же время никогда не одна.
Сейчас же, войдя в поток собственной демонической ци вместе с Цяоси у сердца, демоница преследует немного другую цель. Она опускается под воду, чтобы подцепить ими одно, самое яркое воспоминание о магазинчике темных искусств, которое сможет всплыть к поверхности в ответ на вой раненого зверя, булькающий глубоко в горле.

Но ответ этот… Он совсем не похож на тот, который ожидает на дне найти Санцань.

Песня, напеваемая сильным и чистым, хотя и безэмоциональным женским голосом, совсем не похожим на характерный кашляющий лай госпожи Найсан, вдруг перекрывает собой все остальное. Пару коротких строк о… "паучке", как никогда не звала ее сама лао лао, странным образом очищают сознание. И звучат они столь свежо… даже игриво, что уже начавшее формироваться воспоминание подергивается рябью:

Здесь должно быть по-родному спокойно, думает Санцань. Здесь так безнадежно.
Когда лао лао уходила по своим делам, марионетка просто ждала ее, днями сидя на полу у окна, заколоченного досками. Те давно уже потрескались от смены сезонов. Сквозь грязное стекло едва-едва пробивался свет. Какой бы ни была погода снаружи, лучики всегда четкой границей останавливались под самой оконной рамой, собирая в своих прозрачных очертаниях пылинки. И тогда Сянцань подставляла под них нечеловеческие руки, наблюдая, как эти кусочки неизвестно чего растворяются в рукавах, кленовым листом рыжеющих на солнце.
Наигравшись с ними, она поднимала глаза и часами, не моргая, смотрела в щели - иссиние заплатки.
Не потому, что хотела увидеть окружающий мир. Тогда она и подумать о такой возможности не могла. Просто всегда тянулась к чему-то... прекрасному? Солнце и небо - в то время единственные отголоски наружности, что были ей доступны.
А за спиной запертого в четырех стенах монстра одна темнота. Темнота, самую малость разбавленная бликующими поверхностями разнообразных мутноватых баночек на полках, в которых заботливо заспиртованы "портящиеся", биологические материалы...
Тесное пространство мастерской забито рулонами бесценных тканей и ждущими своего часа деревянными заготовками. Их рты бездумно открыты - кривые широкие прорези от уха до уха. Тут липко от остатков рабочих растворов, дышать нечем из-за, как болото тягучей, демонической цы.

Хорошо, что Саньцань не нужно дышать.

Не нужно, но хочется, а она даже и не подозревала, насколько.

Песня, что рябью подернула самое "яркое" воспоминание детства вдруг наполняет грудь марионетки воздухом. И Санцань, следуя этому странному новому ощущению свежести, заглядывает в те самые щели еще раз. Просто чтобы убедиться, что воспоминание неизменно, а сознание лишь играет с ней в игры.

Но вместо привычного деревенского пейзажа она видит лепестки. Они несутся к домику крученым вихрем, ожидая снести все на своем пути. От единственного окна с треском отлетают сухие доски, и Сянцань уже готовится рефлекторно прикрыться рукавом из-за осколков, что вот-вот посыпятся под давлением настолько разрушительной силы...
Но разрушительность эта вдруг приостанавливается, сменяясь легкостью. Словно бы ненавязчивым жестом кто-то осторожно постучал по стеклу, а после решительно распахнул его настежь.
В тот же миг самую первую в жизни монстра "пещеру" до краев заполнило светом и розовыми нежными красками.

Марионетка шокировано смотрит на это чудо, уверенная, что ее сознание не могло породить нечто настолько прекрасное. Как? Как можно переписать воспоминания? Но она совсем не против. Даже если и не знает, подойдет ли оно теперь для работы с Цяоси, все же делает ножницами первый надрез. Скорее даже из любопытства, от чего-то забыв о своей первоначальной цели - умереть там, где все началось.

Разрез становится шире и в реальности. Тем временем демоницу из медитации вырывает чей-то крик и тот самый звук, с которым заклинательские мечи на ее памяти рубят воздух. Хотя он был быстро проглочен землей немного поодаль, это все равно тревожит и девушка резко проворачивает голову себе за спину. При этом плечевой пояс остался на месте, будто бы она - особенно безобразная сова с растрепанным оперением.

«Догнали еще быстрее, чем ожидалось… Не многовато ли ошибок на сегодня, ну правда? Что же это, как не знак?»

Она видит двух человек... Но постойте!
Да, один из них - точно человек. От мужчины даже не исходит тот уровень энергии ци, что обычно окружает заклинателей. Самый обычный человек. Хотя и очень раздосадованный.
А вот женщина с гордой осанкой, что стоит на самом краю поляны… Взгляд Санцань остановился на ней, не моргая. Казалось бы, заклинательница. Во всяком случае, так можно было бы решить, взглянув на внимательно подобранное, вещичка к вещичке платье. Однако внутренний инстинкт подсказывал марионетке, что в существе этом есть нечто… близкое. Как странно.

Санцань почувствовала отдаленный цветочный запах.

- Неужели госпожа заклинательница не желает делиться добычей?.. - спрашивает наемник свою предполагаемую спутницу устало. Кажется, не в первый раз наблюдает "такую" картину. - Драка за голову зверя прямо у него под носом всегда заканчивается плотным ужином последнего.
Очевидно, ему самому не нравится идея "работать вместе", но гораздо больше волнует цель. Глаза мужчины, когда он говорит, даже не смотрят в сторону той, что прервала его пару минут назад. Несмотря на предупреждение, одним движением он вытаскивает из земли меч и кидает его ей обратно:
- Безоружные, вы сами уж точно никого не выследите. И стоит подумать дважды, прежде чем атаковать своего союзника в столь неподходящее время.
Да, тактическое нападение в спину по ее вине удачей не обернулось, но отступать так просто он не собирается. Оставалось надеяться на благоразумие явившейся заклинательницы... Во всяком случае, чужая помощь может оказаться полезной, раз тем ударом его чуть не пришпилило к земле, словно бабочку.

Потемневшие глаза неотрывно следят за движениями молчаливого монстра перед собой. Пламя в них обжигает знакомой жаждой отмщения. Голос же, что только что отзвучал во всей той какофонии, нынче ночью наполняющей северо-восточный лес, неожиданно взрывает голову куклы острой болью. На мгновение в глазах темнеет от скорби и она слышит… ее.

Ба ба! Ба ба, помоги. Спаси меня, спаси…

Точно, "ба ба". Санцян вдруг понимает, он мой отец.

Она помнит это грубое лицо еще молодым, не изуродованным шрамами от ожогов. Она помнит, как ее подхватывали под мышки и кружили. Тогда вокруг все смазывалось в не аппетитного вида рисовую кашицу… Все, кроме чужих карих глаз со смеющимися морщинками на уголках. Она тоже смеялась, а потом испуганно икала.

А потом, кажется, она немного подросла:

Маленькая девочка неуверенно рассматривает браслет красного цвета. Она только-только закончила плести его из одолженного вчера у воспитательницы шелка. Это ее первая работа в технике Чжунгоцзе, а потому так много узелков растрепалось. Они совсем не на своем месте... Может, лучше будет переделать?
- Это просто замечательно, милая! - мать, что шла куда-то по своим делам, заинтересованно останавливается и наклоняется к ней, заправляя волосы за ушко, чтобы они не мешали. - У тебя такие талантливые руки. Может, подаришь его отцу? Думаю, он будет очень рад.
Тогда девочка напряженно сжимает браслет в кулачках и качает головой.
- Почему? - не понимает мать.
- Ба ба не любит Жу.
- Это неправда! Откуда такие мысли? Милая, конечно же он тебя любит.
- Но он совсем не играет со мной.
- Просто ба ба занят... Жу-эр, зима же совсем скоро! Он сейчас много работает, чтобы в будущем прокормить семью. Ты должна быть послушной девочкой и...
Но малышка вырывается из материнских рук, что попытались приобнять ее. Убегает, не дослушав. И совсем скоро она оказывается далеко-далеко от дома, на самой окраине деревни. Сидит тихонько у лесной опушки, дрожит. Никто, совсем никто не хочет поиграть с Жу-эр… Вечереет, она видит длинную тень на земле и поднимает свое заплаканное лицо. Малышка узнает в нависнувшей над собой фигуре старую соседку и недоверчиво слушает, что же та ей расскажет? Дослушав же, не может воспротивиться странному желанию взять из чужих рук протянутое… нечто. Соседка называет это "куклой". Но стоит ей ее коснутся тонким пальчиком, как картинка смазывается. Будто бы отец снова кружит ее в своих объятиях. Падая, она чувствует радость, а потом… потом она умирает. В траве же остается лежать один лишь браслет, обдуваемый ветром. И не следа тела маленькой девочки.

Когда Санцань снова может видеть, справившись с минутной слабостью, первое ее болезненное желание - обнять человека, за которым так долго скучала и который уже возобновил свои попытки атаковать монстра, приближаясь со все тем же боевым кличем. И она бы сделала это, напоровшись прямо на старательно обточенное лезвие, выставленное мужчиной впереди себя, но тут ее голову опять взорвало болью.

Не смей его трогать! Пожалуйста, не надо...

- Зеленое ханьфу. - почти беззвучным рыком слетает с губ.

Да, точно. Она - не Жу. Она Санцань и этот человек ей не отец… В последний момент марионетка вместо того, чтобы подставится под удар мечника грудью, мощным беспощадным взмахом откидывает его далеко в сторону.

Не смей! Нееет!..

Демоница смотрит на то, что только что сделала: человек, чей толстый кожаный доспех за секунды лопнул под давлением нитей, съехал спиной по ближайшему стволу. Исполосованное тело орошает лепестки ликорисов под собой кровью.

Теперь он молчит. И Санцань не знает, дышит ли.

Жестокий акт запоздалой самозащиты.
Ужас, лишь на половину ей принадлежащий, сковывает девушку там, где она так и осталась сидеть - в самой середине поляны.
Странно, она же убивала и раньше... Почему именно сейчас это чувствуется настолько неправильно? Хотя внешне на зашитом лице за все это время так и не отразилось ни одной эмоции, внутренности ее переворачиваются. Эта маленькая часть сознания, малышка Жу кричит, не переставая. Исступленно повторяет «пожалуйста»... И Санцань кажется, что в своем испуге она только что совершила нечто непростительное.

Из-за этого хочется бежать еще сильнее. Как можно быстрее! Вот только где спрятаться от чувства вины? Совершенствующиеся были правы. В глубине души кукла всегда знала - ничто кроме смерти не сможет искупит тяжесть таких грехов.

Вспомнив, она оборачивается к порталу, что открыла совсем недавно, ожидая увидеть там магазинчик темных искусств. Но через прорезь в пространстве видно лишь огромный выжженный пустырь. Неужели перезаписанные воспоминания все-таки не подошли разборчивому артефакту? Или же это...

Осознание приходит вместе с оглушающей пустотой: у нее больше нет "дома". Даже такого удушающего, какой была для нее когда-то мастерская.

Что делать теперь? Санцань пытается подняться на ноги, не забывая, что рядом все еще находится неизвестная женщина. Хотя пока и не почувствовала никакой враждебности с ее стороны, не помешает все же приготовится встретить еще одну возможную атаку. Однако стоит марионетке снова остановить на ней свой вопросительный взгляд и сделать усилие, как тут же начинает падать. Она и не заметила этого раньше, но, кажется, летя с холма все же сломала себе колено, которое так отчаянно и в один голос проклинали души невинных.

Ржавый скрежет механизма затерялся где-то среди лилий.

***

- Вы тоже это слышали?!
- Ч-что это было?..

Верующие, словно бы потревоженный муравейник, уже успели разбежаться и потерять друг друга в ползущем по холмам тумане. Затушенные порывами мистического происхождения, на землю попадали факела. Смог от них дезориентировал еще сильнее. Кажется, что кое-где даже вспыхнуло пару кустов. Оставалось надеется, что и их со временем потушит заклятие.

Заклинатели же остались стоять там, где стояли. Разве что некоторые вытащили свои мечи из ножен.

Один почетный усач попытался докричаться до нанимателей сквозь режущее уши вездесущее эхо:
- Спокойно, люди добрые! Кажется, Гуй Чжичжу просто выучила парочку новых безобидных трюков. Она лишь пытается нас запугать!..
- Это не Гуй Чжичжу. Призрачная паучиха известна как "немая" демоница. - говоря это, высокая женщина деловито полезла рукой к себе в рукав, чтобы что-то достать.
- Точно! У нее же нет языка.
- Но что это значит в таком случае?
В оставшейся групке из шести на время воцарилось молчание. Все они обдумывали последний вопрос, а песенка раз за разом повторялась на сердцах, волнительно ускоряя пульс в венах.
- Нам понадобится подмога, - с этими словами заклинательница наконец достала сигнальный огонь с гербом своего малоизвестного клана, приготовившись запустить его. - Похоже, что она теперь не одна.

Над верхушками сосен северо-восточного леса оповещающе хлопнул фейерверк, искорки которого легкомысленным дождиком пролились на землю.

Отредактировано Xiang Shisuan (2022-05-13 23:56:33)

Подпись автора

Спутанные нити судьбы Ветер тосклив, а вода холодна